Этот премьерный день начался необычайно рано.
В конкурсе две короткометражки (по 40 минут каждая)
Привычно для фильмов этого режиссера все прошло гладенько, без сучка и задоринки.
Если бы в кинофестивале принимали участия только Работы этого известного мастера, давно уже ставшего в режиссерском цеху признанным маэстро короткого кино, имеющим огромный авторитет среди коллег по работе и почитание у зрителя, критики бы просто самоуволились. Пищи для размышлений у них не осталось бы. Отобрал бы наш уважаемый режиссер у них хлеб.
Голодали б бедняги, на диете строгой сидели.
Ибо делает человек свою работу так, что комар носа не подточит. Так, что комарам тоже бы не повезло бы. Как и критикам, им пришлось бы поголодать.
Но то их проблемы, честное слово.
Комариные.
Нас они мало касаются. Мы киношку смотрим любимую. И вот я думаю, за что же мы так уважаем прославленного режиссера, за что так почтительно к нему относимся.
И вот видится мне, что причина такого отношения кроется в отношении.
Тавтологично?
Да и Бог с ним, даже исправлять не буду - главное, что отражает полностью суть.
Полностью.
Стопроцентно.
(А такая тавтология имеет право на жизнь, пусть в Конституции это пока и не закреплено.
Успеется.)
В отношении к тому делу, что отчасти ты посвящаешь жизнь; тем зрителям, что всматриваясь в экраны, вступают с тобой в некий контакт, посредством просмотра твоего кино, ведь, в конечном счете, именно для зрителя ты и творишь.
Деньги вторичны.
Важны, но вторичны.
Ведь будучи честным перед самим собой, любя, то, что ты делаешь, ты обязательно добьешься признания, а вместе с ним придет и достаток.
Это уже почти, что аксиома такая.
Жизнью проверяемая и ею же доказываемая с упорным постоянством, да так, что вскорости точно это утверждение надо переводить в разряд аксиомных.
Пора уже, пора.
И вот сквозит во всех работах нашего метра справедливость.
Знаете, справедливость она тоже разная водится: заштампованная как будто из юридических книжек каких выпрыгнувшая, а бывает еще другой, с человеческим лицом, такой светлой человеческой улыбкой.
Ведь закон справедлив, но, следуя ему дров можно тоже наломать столько, что, все лето баню топить ежедневно хватит.
По два раза на дню.
Нельзя быть формалистами. Формализм в крови в больших дозах высушивает человека, делает роботоподобным и сухим как попка младенца в подгузниках «Хагис».
А общаться - то всегда приятнее с людьми, а не попками.
Даже если они в подгузниках.
И вот смотришь ты такое кино, и понимаешь, что будет Хэппи-Энд.
Должен быть.
Не может не быть.
Просто не может не быть.
И не американский попсоватый словно группа «Тутси» и не слащаво - приторный как желтоватая отрава, обзываемая на этикетки «Дюшес» и продаваемая в ларьке по 20 рублей за литр.
А такой наш, по хорошему советский, не списанный с идеалов невозможного, а взятый будто бы из жизни каждого из нас по чуть-чуть и от того ставший таким милым и дорогим своей финальной справедливостью.
Человечной, живой справедливость.
Настолько живой, что будто бы дышит эта справедливость, будто бы слышно как сердце у неё бьется и кровь толкается по венам.
Куда живее то?!
Злодеи получат сполна. Как и герои. Всем по справедливости.
Массовку, и ту, не обидят. Накормят-напоят в перерыве, как пить дать, голодными не оставят, как комаров с критиками. Этим то ребятам не везет фатально.
Но и это справедливо: в хорошем не должно вкрадчиво искать изъянов, да и кровь пить чужую-дело не ахти какое правильное.
И почувствуйте разницу с приснопамятной пятницей* (Как она умудрилась не быть тринадцатой по календарю, ума не приложу). Всех не сдавших пригласили попытать счастья с сорок первой группой, в понедельник, когда будет у оной экзамен. Т.е. не о каком потери времени, столь становящимся на вес золота в сессию, тем более, выпускную, дипломную, речи не идет, и все те же 8 дней до Госэкзамена можно готовиться собственно к нему и писать диплом.
Поступок Человека.
Человечища.
С такой большой вселенского размера первой «Ч». Днем же, отойдя от просмотра короткометражек, можно было оценить заявленный на тринадцать часов уже «полноценный» полуторачасовой фильм.
Есть такие режиссеры, немножечко чудаковатые от природы, но такой доброй чудаковатостью милого домовёнка из детского мультфильма, которая не может не переноситься, не откладывать отпечаток и на самом кино, на съемочном процессе.
Фильм может отличаться муторным и сумбурным началом, но развязка будет именно той, что ожидают, хотят зрители.
Вправду, на этот раз, с первых минут просмотра картина поразила своей нетипичной жесткостью и сухостью, не свойственной режиссеру, за кульминацию с финалом стало отчего то страшновато - как бы на драму случайно не занесло, ни к чему драматические фильмы столь часто смотреть.
Вредно это.
Ведь кто-то, возможно, ехал на кинофестиваль с разных концов нашей страны необъятной, Шатуры какой-нибудь, к примеру, и явно не для того, что б огорчаться грустным творением режиссера.
Но как оказалось, это был лишь такой небольшой приемчик художественный мастера: шоковая терапия, будь она не ладна, щекотка для нервов, что бы уж совсем сыром в масле не почувствовалось.
Понервничать в умеренных дозах - полезно.
Развязка была именно такой, о какой зрители и мечтали.
А многие, на самом деле, о такой развязки и не мечтали.
Режиссеру, бесспорно, удалось превзойти ожидания собравшихся.
Он по праву заслужил свою порцию долго не затихающих аплодисментов и добрых слов в свой адрес.
По праву. Второй день кинофестиваля удался на славу, венчаясь большущим банкетом в известном треш-клубе «На трубах».
А фильмы…
Когда смотришь такое кино, на выходе никогда не выбрасываешь билетик, прячешь бумажный прямоугольник в кармашек, словно бы пытаясь его сберечь дольше нужного, как те эмоции, что остаются от просмотра, те впечатления, что порождает, вызывает фильм.
Убираешь подальше, не выбрасывая в стоящую у выхода урну.
Убираешь подальше.
Пряча.
На память. * О показе скандального фильма,открывавшего сессионный кинофестиваль, читайте в заметке «Как убивали Спартак».
|
